Выполняя приказ - Страница 87

Спокойным шагом я вернулся в дом к Петровым. Веня гладил по голове плачущую Ольгу.

- Выйдем,- сказал я Вене. Выйдя с ним на крыльцо, приказал: - От Оли ни на шаг не отходи. Целуй, ласкай, уговаривай, песни пой, пляши, но чтобы она плакать перестала и успокоилась. Потом сразу уложи ее спать. Сам сиди рядом. Мне твой Николаич нужен, который десантник бывший.

Веня зашел в дом, а рядом со мной вскоре стоял коренастый мужчина лет сорока пяти, с внимательным взглядом. Выслушав меня, он ушел. Я сел на лавочку и закурил. Через час вернулся Николаич:

- Пойдем, все уладил.

Мы прошли через весь городок на другую его окраину. Пройдя еще с километр, вышли к ограде кладбища. Ворота были открыты. Почти у самого входа были воткнуты в дерн две лопаты.

- Вообще-то у нас экскаваторчик небольшой копает, я могу сходить за Толиком, он сделает.

- Нет.

- Ну, давай лопатами. Вдвоем быстрее.

- Нет. Сам вырою.

Николаич сел у ограды на лавочку, закурил.

Через два часа я закончил работу. Николаич забрал лопаты, куда-то унес. Повел меня дальше, в городок. Вошли во двор, прошли к большому сараю. Оттуда слышался стук молотка. Зайдя в сарай, увидел, как плотник обивает красной тесьмой черный гроб.

- Вот и готово,- вскоре сказал плотник. А крест вон, в углу стоит.

Достав из кармана купюру, не глядя, протянул ему.

- Это ж тысяча кредов. Где же тебе сдачу возьму? Я в месяц меньше зарабатываю.

Я махнул рукой. Вынесли гроб, плотник сзади нес крест. У калитки стоял грузовик. Погрузились, поехали к больнице. Доктор не спал, открыл дверь морга. Тело совсем закоченело. Подняв его на руки, вынес из больницы и уложил в гроб.

- Помыть бы, да и переодеть,- сказал Николаич.

- Нет.

Катя лежала в гробу в шортах и в любимой ярко-желтой футболке.

Машина подъехала к кладбищу.

Сгрузили гроб, поставили у могилы, сняли крышку. Наклонившись к гробу, я поцеловал холодный, мраморно-белый лоб. Не мог я поцеловать губы, тепло которых еще хранила память. Лицо у Кати было спокойным, как будто она закончила все дела и завершила свой жизненный путь с сознанием выполненного долга. Поднял крышку и накрыл гроб. Появившийся неизвестно откуда плотник услужливо подал молоток и гвозди. Гвозди легко входили в сухое дерево. Николаич принес лопату и веревки.

Осторожно опустили гроб в могилу.

На ограду кладбища легли первые лучи солнца, встававшего из-за деревьев. Глубоко всадив крест, на перекладине которого были выжжены буквы "Иванова Екатерина", сделал могильный холмик. Прислонил лопату к ограде кладбища. Закурил сигарету.

- Не по-людски, как-то, ты уж не серчай, я тебе, как брату по десанту...

- Раз ты из десанта, то знаешь, как у нас порой хоронят. Порой не хоронят. Порой хоронить нечего, - голос мой был абсолютно спокоен.

- Так, то - солдаты...

- Она от пули погибла. И не хочет она, как все. Я знаю.

Николаич вынул откуда-то бутылку водки и две кружки. Налил доверху.

- Помянем рабу божью Екатерину...

Взяв кружку, я выпил водку, не чувствуя ни вкуса, ни запаха. Николаич протянул мне огурец и кусок хлеба: - Закуси.

- Нет.

- Ладно, пора мне. Нужен еще тебе?

- Нет. Спасибо тебе. Если, что-то должен, Веня отдаст.

- Ничего ты мне не должен. Это весь наш город тебе должен. Плотник-то пьянь подзаборная, а я не все деньгами меряю.

- Спасибо, Николаич. Ты иди, я посижу еще.

Солнце поднялось совсем высоко. Сигареты закончились. У ограды зафырчал экскаватор. Николаич оставил на лавочке бутылку с водкой, кружку, кусок ржаного хлеба. Я вылил остатки водки в кружку, поставил кружку на могилу, накрыл сверху хлебом. Повернулся и пошел быстрым шагом, почти побежал. Не оглядываясь. Прочь.

Сел в такси, доехал до Новгорода. Выпотрошил там несколько банкоматов, взял билет на флаер до Англии. Приехал обратно к дому, где оставались наши вещи, погрузил их в такси. Прошел к Вениному дому. Войдя, первым делом попросил Ольгу:

- Оленька, ради малышки, не плачь, пожалуйста. Все хорошо. Она уже в раю. Сходите попозже на могилку, помяните. Веня, вот ключи от Вовкиного дома. Там матрац надувной остался, ты его сожги потом. Вот тебе миллион кредов наличкой,- выложил пачки денег. - На кладбище всю кладбищенскую ограду поменяй. Могилу, когда осядет, вокруг плиткой надо обложить. И дорожку из толченого кирпича сделать от входа на кладбище до могилы, хорошую, широкую. И памятник поставь. Большой, красивый. Пусть на нем будет написано: " Иванова Екатерина. Она любила жизнь".

- Все сделаю, Сергей. Только миллиона много.

- Что останется - себе возьмешь. Я сегодня в Новгороде завещание переоформил на вашего младенца будущего. Пока не вырастет, деньгами вы распоряжаетесь. Так что это все равно ваши деньги. У меня на счету, без этого миллиона, осталось восемь с половиной миллионов. Ребенок нужды знать не будет. И смотрите, чтобы все у нее самое лучшее было!

И вот еще,- протянул Вене сверток,- тут Катины драгоценности, пусть девочка носит, когда подрастет.

Последнее. Дочку не называйте ни Валей, ни Катей. Десантники суеверны. Вроде бы и все.

- Ты куда сейчас?

- На кладбище, потом в Новгород. Улетаю в Англию. Там пересяду на "Баварию" и - на Базу. Водка есть? Набулькай стакан.

Выпив водку, как воду, пошел к выходу. У порога обернулся:

- Насовсем не прощаюсь. Не забудьте на крестины позвать. - Погрозил пальцем,- смотри, Олька, береги дитя.